За окном январь. Настоящий. Такой, каким и должен быть главный зимний месяц. Обжигающе-жгучий, со стонущим морозом и режущим глаза снегом.
Мой январь. Звенящий сбитыми на спор сосульками, долгими разговорами и самыми короткими на свете ночами. Нам было их мало. И часов, и ночей.
Любимый январь. Любимый за ту встречу в лесу. Помнишь? Хотя не правильно назвать это встречей, приехали-то вместе, на твоей машине. Как вспомню эти ваши русские сугробы и что вытворял твой автомобиль на той целине… Аж челюсти сводит. Отчаянная ты. Кто бы знал.
Мы впитали этот январь последним четвергом, который начался с банального скандала в кафе. Знать бы, ходишь ли ты туда теперь… Ругаться там было тесно, и ты решила вывести меня в лес. При любой другой ситуации я бы поклялся, что это смешно: разборки в лесу. Смотрю, нравы-то в России не очень поменялись, да?
Январь нас тогда и помирил. Не грохни мороз — поубивали бы друг друга . Капот так быстро остывал среди промерзшего леса. Режущий свист плети, наверняка, был слышен далеко за пределами той поляны или куда ты там нас завезла.
Стылый январь, разбавленный горячим кофе. Можешь смеяться, я только через несколько недель просек, что ты разыграла тот скандал, как по нотам. Манипулятор, чтоб тебя. Отыграла так, что заслужила и Оскар и Пальмовую Ветвь. Представляю, как высек бы тебя той веткой, заставив держать статуэтку в руках. А, что? Как догадался? Да я в жизни не поверю, что ты постоянно возишь с собой кофе в термосе!
Знаешь, это был лучший январь за последние несколько лет. Самый лучший, правда. Когда я тебе врал…? Холодный и нежный, все в наших лучших традициях. Я вот смотрю сейчас в окно, а там — январь. Студеный такой, скрипучий, настоящий, русский январь, аж в глазах побелело и чувствую озноб. Как же мне сейчас хочется снега!
Я вздрагиваю от звука, которому абсолютно нечего делать в моем кабинете, но отлично вписывающемуся в панораму того января. Ушам не верю! Нет, ну, пожалуйста, ну не надо так… Ну давай я сейчас обернусь и это будет то, о чем я думал половину рабочего дня?! Январь, ну волшебный же месяц, когда хочется зажмуриться и загадать самое несбыточное желание.
Я поворачиваюсь очень медленно. Не веря в сказки про подарки для хороших парней, но и не желая расставаться со своим январем. — Вот, все, что вы просили. На моем рабочем столе несколько стопок с документами. Это они приземлились на поверхность столешницы с таким звуком, словно… Черт, ну это все лесом! — Спасибо, Джулия, — я вздыхаю слишком трагично. Эх, нужно брать себя в руки. Отвожу глаза, уткнувшись взглядом в календарь. — Июль. Двадцать второе. Понедельник! — заботливо подсказывает Джулия. — Можно мне кофе? Пожалуйста! Джулия мгновенно понимает то, что не было озвучено, и испаряется из моего кабинета.
Я тут же поворачиваюсь к окну, на котором еще несколько минут назад видел расписные узоры. Но январь полностью растаял, не выдержав июльского зноя.
|